В религии, в вере в Бога многие люди находят сегодня утешение, духовную опору и поддержку. В данном случае речь пойдет о Православной церкви. В 1992 году Постановлением Синода Украинской Православной церкви на территории Запорожской области была впервые создана епархия. Первым ее архиереем был назначен архиепископ Запорожский и Мелитопольский Василий. Владыка отвечает на вопросы корреспондента.
«Когда я поступил в семинарию, мою маму уволили с работы»
— Ваше Высокопреосвященство, как становятся священниками? У Вас как это было?
— Вас интересует, как я стал священником? Очень просто. Родился в Ташкенте, в семье верующих, религиозных людей. Моя бабушка была глубоко верующим человеком, постоянной прихожанкой Храма Александра Невского. Мама тоже была глубоко верующей. Отец умер за 2,5 месяца до моего рождения. Воспитанием моим в основном занималась бабушка. Мама же заботилась о том, чтобы прокормить семью. Она работала заведующей детским садом, воспитательницей и т.д. С раннего детства бабушка носила меня на руках в церковь, причащала меня очень часто, за каждым богослужением.
Затем, когда я немного подрос, во время вечерне-утреннего правила, которое продолжалось довольно долго, я становился на колени рядом с бабушкой перед иконами и слушал то, что она читала вслух. Со временем неожиданно для себя я убедился, что все эти молитвы знаю наизусть. Это мне помогло впоследствии при поступлении в семинарию.
— В вашем роду, кроме Вас, священники были?
— Нет, не было.
— Чем школа Вам запомнилась?
— Учился я хорошо и меня особенно не обижали, потому что я всегда помогал двоечникам, подсказывал стоящим у доски. Правда, из-за этого приходилось терпеть большие неприятности. Когда задавали какое-нибудь трудное стихотворение, я старался его обязательно выучить, потому что знал – меня первого вызовут. В наказание за подсказки. Помогал своим товарищам и на контрольных, и т.д.
— Любимые предметы были?
— Много любимых предметов было. Любил историю, зоологию, анатомию. Увлекался географией. Но больше всего любил литературу. Вот так проходило мое детство. Постоянно читал духовные книги. Очень много читал. Все, что попадалось под руку. Увлекался фантастикой, читал Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Тургенева. Короче говоря, всех классиков. Потехина читал, Островского. Много знал наизусть. Все это мне потом очень пригодилось при произнесении проповедей, во всех моих дальнейших церковных делах.
— Ваше Преосвященство, по-моему, Вы не всё рассказали о своих школьных делах. Например, не сказали, что у Вас была «тройка» по поведению. Я где-то читал об этом.
— Был такой грех. Это всё за подсказки. Иногда за это меня выдворяли из класса. Подскажу кому-нибудь или задам какой-нибудь вопрос преподавателю. Вопрос самый серьезный, а весь класс хохочет. Преподаватель тоже улыбается, а потом говорит: «Златолинский, выйди из класса». Я выхожу, подхожу к дверям, прошу извинения перед классом, перед учителем. И опять все хохочут. Разве я виноват?
— Наверное, вопросы учителю задавали заковыристые?
— Вопросы вполне нормальные, серьезные. А их почему-то воспринимали со смехом. Помню, пришел к нам в класс один товарищ. Рассказывал нам о детстве Сталина. Это когда Иосиф Виссарионович был жив. Я задал какой-то вопрос, а весь класс рассмеялся. Смотрю, учительница растерялась, в ужасе. Попросила меня из класса. Вызвали в школу маму, меня пригласили.
— И чем это закончилось?
— Представьте, мне удалось убедить и учительницу, и присутствовавшего товарища, что я не мог не задать этот вопрос, потому что я люблю, мол, Иосифа Виссарионовича и хотел что-то уточнить. Не помню, что я спрашивал тогда о Сталине.
— Окончили школу, а дальше?
— Успешно выдержал экзамены и поступил в политехнический институт. Собирался добывать нефть, но после третьего курса почувствовал полное безразличие к будущей профессии. Несмотря на уговоры родных и друзей, бросил институт и поступил в духовную школу. В Троице-Сергиевой Лавре, в городе Загорске под Москвой.
— По тем временам это был неординарный поступок с вашей стороны. Я помню, как тогда недоброжелательно на это смотрели власти и общественность.
— Да, Вы правы. Было такое. За то, что я поступил в семинарию, мою маму тут же уволили с работы.
— Ни разу не пожалели, что выбрали себе такую профессию?
— Я бы не называл это профессией. Это моя жизнь. Мой образ жизни. Это, понимаете, то, что я любил и люблю. И, слава Богу, что вера моя, любовь к Богу, к Церкви, к учению Церкви, я считаю, постоянно растет.
— Это же непросто, наверное, всю жизнь нести этот крест?
— О!!! Это крест дорогой. Он тяжелый этот крест. Потому что в нашем государстве только теперь стали хорошо относиться к церкви. А в годы богоборческие, которых в моей жизни было значительно больше, действительно тяжело было нести этот крест. Меня изгнали из Крыма, из Крымской епархии. Я десять лет странствовал в поисках прихода. То там служил, то в другом месте. Правда, без перерыва.
— Семинарию Вы закончили в каком году?
— В 1956-м. И был рукоположен в иерея архиепископом Ташкентским и Среднеазиатским Ермогеном (Голубевым). Человеком удивительной духовной крепости. Он в годы жестоких гонений не переставал бороться за права Церкви. Из-за этого власти переводили его из епархии в епархию. И, наконец, заточили в белорусский Жировицкий монастырь.
Владыке было предложено прекратить хлопоты в защиту Церкви и за это ему обещали в управление епархию. Но владыка не пошел на такую сделку. Вспоминаю такой случай. В день Благовещения Пресвятой Богородицы владыка просил разрешить отслужить ему литургию. Но получил отказ. Тяжело переживая случившееся, он заболел.
Синодом ему было дано было разрешение переехать в свой небольшой киевский дом. Но в таком случае он выпадал из «недремлющего ока» КГБ. И врач сделала архиерею укол, и он тихо скончался. У гроба покойного она со слезами на глазах громко каялась в своем преступлении.
— А лично у Вас какие-нибудь проблемы с КГБ случались?
— А Вы думаете, почему я десять лет колесил по приходам? После Средней Азии я переехал в город Шахты Ростовской области, а затем – в Крым. Был назначен настоятелем Свято–Екатерининского храма города Феодосии. За нежелание сотрудничать с некоторой серьезной организацией я находился долгое время в своеобразной ссылке. Не мог устроиться служить ни в одной епархии. Архиереи принимали охотно, но тогдашние уполномоченные по делам религии созванивались с Крымом, и меня посылали все дальше и дальше.
— И где Вы после этого оказались в конце концов?
— Меня определили в глухую деревню с «поэтическим» названием Дубина в Полтавской области. Из 120 дворов жилыми там оставалось 20. Бедненький храм, жизнь в сарае с неплотно закрывающейся дверью при семнадцатиградусном морозе, неровный глиняный пол, несколько прихожан и полнейшее отсутствие нормальных бытовых условий. Но полгода, проведенные в этой глухой деревне, были самыми счастливыми в духовном отношении в моей жизни: тишина, дивная природа, простые добрые люди, бескрайние поля.
— И никакого надзора со стороны властей…
– Надзор был и там. Пришел милиционер. Я не мог выписаться из Крыма по некоторым обстоятельствам. И он стал меня за это преследовать.
— Я знаю, что в советские времена при облисполкомах были управления по делам религии. И ходил слух, что каждую проповедь священника предварительно проверяли работники этих управлений. Было такое?
— Помню, когда я работал в одном из приходов, то часто приходила молодая женщина в пальто. И когда я начинал проповедовать, она просовывала руку под пальто и щелкала (было слышно), включала магнитофон. И вот был такой нюанс. Я закончил говорить, собрался уходить. Она щелкнула, выключила магнитофон. « Ой, родные мои», – обратился я к прихожанам. Она опять – щелк.
— Но крамолы в ваших проповедях не было…
— Мне говорил председатель поселкового совета, что он прослушивает все мои проповеди на магнитофоне. Я говорю ему: «Надеюсь, что какая-то польза вам от этого будет».
—Не стал он верующим после этого?
-Не знаю. Я потом больше с ним не встречался.
«Если кто-то из священнслужителей нарушает каноны Церкви, я сейчас же снимаю сан»
— Как встретили Вас запорожцы 11 лет назад? Что изменилось в Православной церкви запорожского края?
— Первая встреча с запорожцами хорошо мне запомнилась. Это было в Покровском соборе, на Малом рынке. Очень много народа было, все духовенство области присутствовало. В своем обращении я сказал, что хочу быть не просто их духовным отцом, но и их матерью. Чтобы каждый ко мне шел. Люди очень хорошо приняли мое обращение.
— Епархия только зарождалась. Хоть какие-то условия для Вас и ваших помощников были?
— Ну, какие условия… Ничего такого еще не было. Я поселился в сарайчике. Это в Свято-Никольском храме. Комната – два метра в ширину, ну, два с половиной, может быть, и в длину пару метров. Стояли только кресло, стол, стул и телефон. Вот это и было, так сказать, епархиальное управление.
— Там же Вы и посетителей принимали?
– Конечно. И одним из первых моих посетителей был уважаемый руховец. Это была моя первая встреча с местными политиками. Он пришел и сразу же потребовал, чтобы я говорил только по – украински. И все, кто ко мне будут приходить, сказал он, должны тоже говорить на украинском. Я ему объяснил, что с годами, может быть, и научусь, но пока, к сожалению, не могу. Хотя я люблю украинские традиции, язык, культуру, люблю песни, костюмы, стихи слушаю с удовольствием. Но говорить пока не могу нормально.
— Нынешний ваш офис сарайчиком уже не назовешь. Вполне приличное помещение.
— Это уже третье помещение после того сарайчика. Первое мне предложил один бизнесмен по фамилии Эрлих, еврей, очень хорошо относился к Православной церкви. Он предложил свой бывший офис в подвальном помещении. Это были прекрасно оборудованные четыре комнаты.
Но там был один маленький недостаток: раз в неделю прорывалась канализация. Разложил я документы на полу (другого места не было), и они в один прекрасный день все капитально промокли. Затем мне удалось добиться нового помещения от ЗТЗ. Помог Сергей Юльевич, был там такой. Я до сих пор с любовью о нем вспоминаю, молюсь о нем.
Он и Леонид Петрович Хаджинов выделили полуподвальное помещение. Там было девять комнат, Правда, и там все время было сыро. Стены все время были влажными. Но, тем не менее, там я провел долгое время. Ну, а теперь, как видите, горисполком, дай Бог им здоровья, нам предоставил вот это помещение. Оно было бесхозное. Вынимались решетки, батареи, проваливались полы. Короче говоря, многое пришлось здесь делать.
— Церквей сколько было тогда в области?
— Восемь, потом четырнадцать. Ну, и священников примерно столько же. Со временем я открыл училище для желающих стать священниками. Поступило 50 человек.
— В Запорожье есть такое училище? Впервые слышу.
— Да, духовное училище. Помещение для него выделила наша школа глухонемых. Одно крыло уступила нам.
— Что, и все 50 претендентов стали священниками?
— Ну, что Вы! Из 50 человек я только 12 или 13 рукоположил. Остальных, извините за такое некрасивое слово, выгнал.
— Недостойными оказались?
— Да. Кто-то выражался, кто-то очень любил женщин, кто-то любил выпить, кто-то еще что-то. Я их быстро отсеял.
— В представлении многих людей священник – это чуть ли не идеальный человек, а тут сразу столько недостойных…
— Ну, вообще, есть ли на свете идеальные люди? Я уверен, что и у меня, и у Вас есть какие- то недостатки. Так что это ложное представление. Священник – это человек, который любит Бога, служит Богу, стремится к Богу. И людей зовет идти к Богу. Но он тоже человек. И если этот человек становится безнравственным, я без всяких компромиссов, не разговаривая, просто выдворяю из епархии.
— Были такие случаи?
— Были. Несколько человек, извините, пришлось выгнать.
— Было 8 приходов, когда Вы приехали, а сегодня сколько их?
— Около 300.
— Так это же здорово!
— Мы открыли воскресные школы. Наши священники преподают в университетах, в институте. Читают лекции по городу. И не только в Запорожье, но и в Бердянске, в Мелитополе, в Энергодаре.
—По богословию читают лекции?
— Конечно, по богословию.
— Вы тоже читаете?
— Читаю. Недавно я прочитал лекцию в медицинском университете. Я не ожидал, что студенческая молодежь так хорошо меня воспримет. Когда я закончил лекцию, студенты встали и долго аплодировали мне.
—Запорожцы, я знаю, искренне Вас уважают – и как священника, и как человека. Говорят, от Вас идет такая добрая энергия.
— Приятно слышать.
– Владыка, а воскресные школы, это что?
— Это школы, в которые дети приходят добровольно. Иногда случается, что с детьми приходят и родители. Потом начинают вместе посещать церковь.
— Это один из способов приобщить людей к Богу, как я понимаю?
— Способ приблизить человека ко спасению души, к Богу. Чтобы как-то поднять нравственность наших людей.
— Представители некоторых религиозных сект делают это несколько иначе. Останавливают человека прямо на улице и навязчиво пытаются убедить его в истинности своей веры. Это, по-вашему, нормально?
— Нет, это противоправославно. Это антиправославный метод. К Богу человек должен придти добровольно.
— В области уже несколько монастырей. Они при Вас открывались?
— Да. Сначала был открыт монастырь в Приморске. Затем с Божьей помощью удалось открыть монастырь в селе Терпение. Потом его перевели в Мелитополь.
— Монастыри только женские?
— В Приморске и в Камышевахе – женские монастыри. А в Мелитополе и в Токмаке – мужские. В Астраханке тоже есть филиал мужского монастыря.
— К монахам подходите с такой же требовательностью, как и к кандидатам в священники?
— Монахи или священники – подход один. Если кто-то из священнослужителей нарушает каноны Церкви, я сейчас же снимаю сан, и он становится мирянином. Если это серьезное нарушение или даже если и не очень серьезное, тем не менее, чтобы не позорить Церковь, я запрещаю священнослужение и изгоняю из епархии.
—В общем, подходите со всей строгостью…
-Бескомпромиссно.
— Традиционно Православная Церковь занималась благотворительностью. В вашей епархии это тоже есть?
— У нас есть детский приют «Надежда». Там находятся сегодня 20 детей, подобранных на улице. Хотелось бы больше иметь таких приютов, но у нас нет средств для этого.
«Какую бы религию не исповедовал человек, мы относимся к нему с уважением»
— Мы с вами не коснулись вопроса строительства в областном центре соборов.
— Одиннадцать лет назад в Запорожье практически не было ни одного собора. Собором считался Свято- Покровский храм на Малом рынке. Там когда-то был магазин. Но, слава Богу, нашлись добрые люди, благоустроили его, расписали внутри. Но все равно это не то, что хотелось бы иметь. Сегодня он уже не единственный в областном центре. Генеральный директор «Мотор Сичи» Вячеслав Александрович Богуслаев, дай Бог ему здоровья, сделал величайшую милость, величайшее дело для Церкви. Он капитально реконструировал заброшенное, разваливающееся здание кинотеатра имени Шевченко. Он превратил это здание в изумительный кафедральный собор.
— Когда зазвонят колокола на главном соборе – Покрова Пресвятой Богородицы?
— Всем, кто хочет, чтобы он быстрее был построен, я приглашаю: жертвуйте деньги на его строительство. Самая тяжкая проблема, с трудом решаемая, – финансы. Но всеравно строительство собора идет, дело движется и, надеюсь, Господь даст и уже в следующем году мы сможем служить в храме.
— Хорошая новость для верующих.
— Да, но проблем очень много со строительством этого прекрасного храма.
— Вы сказали, что сегодня в нашей области около 300 приходов. Выходит, и верующих стало больше?
— Количество верующих прибавилось. Молодежи стало больше. Это отрадный факт. Когда я служу, даю указание помощникам, чтобы они считали, сколько пришло молодежи и сколько пожилых людей. Так вот выходит почти один к одному. Правда, стариков немного больше. А раньше молодежи вообще не было.
— А руководители, бизнесмены не обходят церковь стороной?
— Бизнесменов я очень много окрестил. Кое-кого из директоров заводов тоже окрестил.
— Мне кажется, для некоторых наших руководителей, в том числе самых высоких, заходить нынче в церковь, креститься на виду у всей страны стало модой. Вот, скажем, наш бывший президент Леонид Макарович Кравчук. Был главным атеистом страны, а теперь стоит в храме и крестится. Неужели прозрел?
— Ну, Кравчук – безбожник. Он – лицемер. Я говорю это официально, потому что Церковь наша, когда он был у власти, обращалась к нему, чтобы он разрешил преподавать в школе закон Божий. Он ответил, что у нас атеистическое государство, никаких законов Божьих у нас не будет.
— Значит, то, что он крестится, – это лицемерие?
— Этот товарищ лицемерит. Вот другое дело Янукович. Вы знаете, я с ним беседовал, когда он приезжал в Запорожье, и мне показалось, что он верующий человек. Именно православный. В душу к нему, конечно, не залезешь, но мне показалось, что он верующий человек. Он очень хорошо относится к православным и другим конфессиям. Но сам он именно православный. У меня такое впечатление сложилось.
— Скажите, кто финансирует церковь?
— Церковь сама себя финансирует.
— Спонсоры тоже, наверное, оказывают финансовую поддержку? Бизнесмены же некоторые занимаются благотворительностью.
— Ну, благотворительная помощь на строительство собора, конечно, нужна. Пользуясь случаем, я повторно обращаюсь сейчас ко всем жителям области, ко всем бизнесменам, крупным и мелким, ко всем жителям Украины с громадной просьбой, чтобы помогли, кто сколько может, – пять гривен, тысячу гривен. Ну, кто сколько может. А порядок оказания благотворительной помощи такой. Нужно обратиться в епархиальное управление, и здесь мы официально оформим, выдадим человеку квитанцию. Это все идет в фонд строительства собора. Имена тех, кто жертвует определенную сумму, будут написаны на стенах собора для поминания вечного. Кто поменьше даст, будет записан в специальную книгу. Тоже для поминания вечного.
— А как Вы относитесь к иноверцам?
— Я — православный христианин и исповедую только православие. А то, что касается иноверцев, я отношусь к ним с уважением. С уважением отношусь к убеждениям представителей всех конфессий, как бы они не назывались и что бы они не исповедовали. Кроме, конечно, проповедующих безнравственность и жестокость, разрыв семей, выступление против человеческих добродетелей.
— В одном из ваших выступлений, кажется по телевидению, прозвучала такая мысль: мол, вероисповеданий у нас много, а Родина одна – Украина…
— Да, я это говорил и всегда повторяю, что у нас одна мать – Украина. И менять Родину мы не можем. Как и родителей. Даже если они пьяницы или кем бы они не были. Они наши отец и мать. И Родина у нас одна. Мы должны ее любить, заботиться о ней, о ее процветании. Молиться о ней. И какую бы религию не исповедовал человек, мы относимся к нему с уважением. Но принимать его убеждение, его конфессию, ни на йоту я никогда не стану.
— Среди священнослужителей есть депутаты в законодательных органах?
— Постановлением Священного Синода Украинской Православной Церкви предложено архиереям, священникам не выдвигать свои кандидатуры в городской, областной и другие советы.. В том числе, и в Верховную Раду.
— Владыка, Вы сказали, что в детстве любили много читать. А сейчас?
— Должен честно признаться, что теперь я практически не читаю художественную литературу – нет времени, нет сил, нет возможности. Я читаю сейчас очень много духовной литературы, святых отцов, священнописания, толкование библии. Очень библию люблю. Сейчас у меня в спальне лежит 15 книг. И все эти книги – энциклопедии. Библейские энциклопедии, несколько томов: по музыке, по философии, по всем разделам человеческих знаний. И я их все время читаю. Это моя излюбленная литература сейчас. После духовной, разумеется.
— Наша с вами встреча началась со стихов Некрасова и Пушкина. Наверное, это тоже увлечение?
— Поэзию я люблю. Очень люблю Пушкина в первую очередь. Гоголя безумно люблю. До сих пор, правда, не пойму: украинский он писатель или русский.
— Наверное, мировой.
— Это точно. Вот Шевченко, к сожалению, не могу читать. Чтобы читать поэзию, нужно хорошо знать язык. Я люблю украинский язык, понимаю его, газеты читаю. Но чтобы выступить на украинском перед людьми, я не готов к этому, люди будут смеяться.
— Увлечения другие у Вас есть? Например, рыбалка…
— Рыбалкой никогда не увлекался. Рыбу с удовольствием ем. Но когда ее ловят и крючок торчит у нее изо рта, мне ее жалко.
— В общем, страстного увлечения, которое принято называть «хобби», у Вас нет?
— Мое хобби – литература и особенно география. Дома у меня много карт: Святой земли, Украины, Запорожской области, Иерусалима, Запорожья и др. Если Вы посмотрите налево от вас, то увидите карты Запорожья и Запорожской области.
— Вижу. Очень оригинально исполнены. А что обозначают многочисленные крестики на них?
— Это приходы, которые сейчас у нас функционируют. А в конференц – зале у нас висит большая карта Украины, и на ней жирной чертой выделена Запорожская область.
— Ваше Высокопреосвященство, выражаю Вам искреннюю благодарность за интересную беседу. Успехов Вам в вашем благотворном деле!
— Спасибо.
Николай Зубашенко.
Газета «Подробности», 2004 г.