Иеросхимонах Сампсон (Сиверс): «Я слагаю с себя звание и профессию служителя религиозного культа…»

В последние годы опубликовано много книг и статей, посвященных иеро-схимонаху Сампсону (Сиверсу), отражающих его яркую биографию, составлено «Жизнеописание», базирующееся главным образом на мемуарных источниках и излагающее основные события жизни следующим образом.

Иеросхимонах Сампсон (Сиверс), почитаемый в Русской Православной Церкви, особенно в консервативной ее части, как старец и духовный подвижник, по-своему уникален. Он являлся духовником советских академиков И. Павлова и В. Филатова, Патриарха Алексия I, в конце 50-х годов XX века был духовником в Полтавском Крестовоздвиженском монастыре…

Предлагаем читателю малоизвестные страницы жизни иеросхимонаха Сампсона по документам российских архивов. Они дополняют жизнеописание иеросхимонаха новыми фактами, о которых не сообщили составители житийных сказаний.

10 июля (27 июня по ст. ст.) 1900 г. в Петербурге в семье военного и крупного сановника графа Сиверса родился мальчик. Его назвали Эдуард. Отец, граф Яспер Александрович Сиверс, имел чин полковника, был начальником штаба генерала Рузского, командующего Северным округом под Ригой, личным советником и другом императора Николая II. Последний, посещая семью Сиверсов, часто брал на колени маленького Эдуарда.

Мать, Анна Васильевна — англичанка, благородного происхождения, воспитывала сына в строгих правилах англиканской веры, но когда мальчик подрос, он принял православие (1917 г.) с именем Сергий (в честь преподобного Сергия Радонежского), а в 1918 г. отправился в Иоанно-Богословский Савво-Крыпецкий монастырь. Группа вооруженных солдат-латышей, нагрянувшая в монастырь, арестовала его. Монахи ежедневно посещали послушника, принося хлеб и молоко. Под праздник Покрова Богородицы Сиверса расстреляли. Тем не менее он остался жив, был ранен в правую руку. Ночью монахи вытащили его из груды трупов и, одев в красноармейскую форму, доставили к матери. В военном госпитале в Тихвине врачам удалось справиться с начавшейся гангреной. В этом городе произошло знакомство Сиверса с епископом Тихвинским Алексием (Симанским), будущим патриархом, у которого он тайно стал иподиаконом. Оставшись в Тихвине, Сиверс устроился заведующим клубом, читал общеобразовательные лекции в госпиталях, ездил в командировки по продовольственным вопросам. Во время последних выполнял поручения епископа Тихвинского Алексия, обеспечивая связь патриарха Тихона с опальными священнослужителями, в частности заключенным Новгородским митрополитом Арсением и др.

Благодаря помощи епископа Алексия в мае 1921 г. поступил в Александро-Невскую лавру. 25 марта 1923 г. пострижен в монахи под именем Симеон. 19 января 1925 г. рукоположен в сан иеромонаха. Одновременно с принятием священства стал казначеем лавры. У Сиверса исповедовались академик И.П. Павлов, президент АН СССР академик А.Н. Карпинский и др. В 1928 г. иеросхимонах Серафим Вырицкий благословил о. Симеона на старчество. После закрытия Александро-Невской лавры в 1932 г. всех монахов арестовали, о. Симеона увезли на Соловки, затем в Узбекистан. В день Победы 9 мая 1945 г. о. Симеон утонул в Ферганском канале им. Сталина. Колхозники вытащили его баграми, вызвали милиционера для составления акта о смерти, а затем повезли на кладбище. Когда дорогой от тряски вода вылилась, утопленник ожил и сел на телеге. Везшие его узбеки в страхе стали кричать: «Русский Бог воскрес!»

Указ об амнистии церковнослужителей 1945 г. не изменил жизнь о. Симеона. Документы на освобождение местное начальство от него скрывало. Зная, что подобная практика означает расстрел, в августе 1945 г. он решился на побег. Ночью шел, а днем прятался от людей и собак. Так добрался до Киргизии, оттуда долетел на «кукурузнике» до Ташкента. В 1946 г. перебрался в Ставрополь к митрополиту Антонию, который дал ему приход сначала в с. Винодельном, затем в ст-це Когульта. Под влиянием Симеона молодежь вместо клуба пошла в церковь. Обеспокоенная таким развитием событий местная власть решила арестовать иеромонаха по окончании одной из литургий. Узнав об этом, верующие спрятали о. Симеона в бочку для полива и вывезли в поле. Затем он переехал в Борисоглебск. Пензенский архиепископ Кирилл назначил его настоятелем церкви в Рузаевке. Следующий приход — Макаровка, где иеромонах Симеон чудом получил паспорт. (Все 5 лет после лагерей он пребывал под угрозой нового ареста, так как из-за побега не имел документов.) Служил в Мордовии, в селе Спасском, в Полтавском женском монастыре, в 1956-1958 гг. в Волгограде в Казанском кафедральном соборе вторым священником. Его проповеди и особая забота о прихожанах вызывали ревность клириков собора. По просьбе настоятеля храма владыка Сергий направил иеромонаха Симеона в Псково-Печерский Успенский монастырь, где тот находился с 1958 по 1963 г., по-прежнему привлекая молодежь проповедями и вызывая недовольство партийных и советских органов. Чтобы сохранить обитель, монастырская власть решила «пожертвовать» о. Симеоном и выслала его из монастыря. Тогда иеромонах обратился к патриарху Алексию I (Симанскому), который предложил ему выйти за штат. С 1963 по 1979 г. о. Симеон жил в Москве. В 1966 г. был пострижен в великую схиму с именем Сампсон в честь преподобного Сампсона Странноприимца.

Скончался иеросхимонах Сампсон 24 августа 1979 г. после тяжелой болезни, отпевали его в церкви святителя Николая в Кузнецах, похоронен на Николо-Архангельском кладбище в Москве.

Эти общеизвестные факты из жизни иеросхимонаха Сампсона (Сиверса) позволили его почитателям в 1998 г. подать прошение о канонизации, поступившее в одну из рабочих групп Московской епархиальной комиссии во главе с игуменом Дамаскином (Орловским). Ее члены отыскали и изучили огромный комплекс исторических документов, сосредоточенных в РГИА, РГВА, ЦГА г. Санкт-Петербурга, госархивах Волгоградской и Псковской областей, архиве УФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области и архиве УФСБ РФ по Воронежской области. В ходе работы комиссии был выявлен ряд расхождений между опубликованной биографией иеросхимонаха и документами, обнаруженными в различных архивохранилищах[3]. Так, дед Сампсона не был академиком, а являлся классным художником 3-й степени при Академии художеств, мозаичистом. Его отец не имел титул графа, не был полковником и начальником штаба генерала Рузского, а работал в главном управлении уделов Министерства двора канцелярским служащим, произведенным за выслугу лет в 1913 г. в коллежские асессоры. Вызывает сомнение и факт пребывания иеросхимонаха в 1918-1921 гг. в Савво-Крыпецком монастыре Псковской епархии и его ранение красными солдатами-латышами, заподозрившими в нем «особу царского рода». В документах РГВА указывается, что в этот период Эдуард Сиверс служил в Красной армии, был ранен под Гатчиной 30 сентября 1919 г. в бою с наступавшими на Петербург войсками Юденича. Справедливости ради, надо сказать, что эти сведения он неоднократно подтверждал в официальных документах.

Неустойчивость характера монаха Сиверса проявлялась во время его жизни в Свято-Троицкой Александро-Невской лавре. Его утверждения о благостном нахождении в стенах этой обители опровергаются документами РГИА. Они свидетельствуют об остром конфликте монаха с духовным собором монастыря и о последовавшем примирении. Не подтверждается и дата его рукоположения в иеромонахи 19 января 1925 г. Не существует источников об отбытии Симеоном (Сиверсом) и трехлетнего срока в Соловецком лагере особого назначения. Напротив, в документах Архива УФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области определенно указано, что с 1932 г. монах находился в Свирлаге.

17 мая 1936 г. иеромонах Симеон (Сиверс) был арестован Борисоглебским городским отделением НКВД по Воронежской области, ему было предъявлено обвинение по статьям 5810 ч. II и 5811 УК РСФСР. Документы Архива УФСБ РФ по Воронежской области повествуют о трагических метаниях иеромонаха. Они вызывают жалость к Симеону (Сиверсу) как к человеку, попавшему в водоворот системы, однако ярко показывают его сомнения в вере. Приведенные нами примеры искажений в официальной биографии — лишь незначительная часть. К большому сожалению, она вся полна несоответствиями и мифами.

Обнаруженные противоречия послужили препятствием для канонизации иеросхимонаха Сампсона (Сиверса), но выявленные членами комиссии документы заслуживают издания. Они представляют интерес для широкой общественности в плане популяризации корпуса разнообразных по составу и содержанию архивных документов о жизни конкретного человека, а также возможностей их использования для уточнения биографических данных. Дают наглядный пример применения источниковедческих методов для борьбы с мифологическим искажением антропологической истории.

Для публикации отобраны наиболее важные, информационно насыщенные документы за 1900-1936 гг., отражающие происхождение, службу в Красной армии, жизнь в Свято-Троицкой Александро-Невской лавре, пребывание в Cвирлаге, рукоположение в сан иеросхимонаха, преследование Сиверса советской властью в 1932 и 1936 гг.

Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии С.Н. РОМАНОВОЙ. Выявление документов в архивах проводили историки-архивисты: О.В. ГОЛОВНИКОВА (РГВА), Н.С. КРЫЛОВ (РГИА).

[1] См. напр.: Подвижники благочестия XX столетия. М., 1994; Старец иеросхимонах Сампсон: В 3 т. М., 1995; 1997 — 2001; Твой Авва и Духовник и[еросхимонах] С[ампсон]. М., 1996, 2000; Иеросхимонах Сампсон (Сиверс). Дневник. М., 1998; 1999; Старец иеросхимонах Сампсон: Воспоминания современников. М., 1999; 2000; и др.

[2] 13-20 августа 2000 г. состоялся Архиерейский юбилейный собор Русской православной церкви, где были канонизированы и прославлены новые мученики и исповедники российские. Этому событию предшествовала большая кропотливая работа Синодальной комиссии по канонизации святых, епархиальных комиссий, фонда «Память мучеников и исповедников Русской православной церкви». В задачи комиссии входили исследования церковного и канонического характера. Перед фондом стояли проблемы выявления и критического анализа достоверности исторических документов с научной и церковной точек зрения. Для проведения этой работы при некоторых епархиальных комиссиях были созданы рабочие группы.

[3] К любому жизнеописанию, поступающему в Синодальную комиссию по канонизации, составляется исследовательский план, состоящий из конкретных фактов. Дата рождения и происхождение человека подтверждаются метрическими книгами, образование — документами органов просвещения, воинская служба — многочисленными документами воинского учета, сведения об арестах и следствии — судебно-следственными делами. Задача членов комиссии — выявить и проанализировать архивные источники.

№ 1
Выписка из метрической книги Англиканской церкви в г. Санкт-Петербурге о крещениях за 1900 г.[1]

27 июня 1900 г.

РГИА. Ф. 1689. Оп. 1. Д. 3. Л. 248. Перевод. Подлинник на англ яз. Рукопись.

№ 2
Из формулярного списка о службе чиновника VIII класса Главного управления уделов, коллежского асессора Яспера-Иоганна Сиверса

[Не ранее 15 сентября 1893 г. — не позднее 21 июня 1917 г.]*

Коллежский асессор Яспер-Иоган-Даниил Александрович Сиверс, чиновник VIII класса Главного управления уделов. Родился 22 января 1873 г., реформатского вероисповедания сын художника мозаики[2]. Воспитывался в Главном немецком училище Св[ятого] Петра, где и окончил курс наук по коммерческому отделению. Приказом по Гвардейской стрелковой бригаде от 15 сентября 1893 г. за № 74 зачислен на службу в л[ейб]- гв[ардии] 4-й стрелковый императорской фамилии батальон рядовым на правах вольноопределяющегося 1-го разряда ефрейтором 5 декабря 1893 г. унтер-офицером 11 апреля 1894 г. Оставлен на службе еще на один год ввиду изъявленного им желания держать офицерский экзамен 15 сентября 1894 г. Уволен в запас 14 августа 1895 г. Высочайшим приказом произведен в прапорщики запаса армейской пехоты 12 сентября 1895 г. Приказом по Удельному ведомству, состоявшимся 23 сентября 1897 г. за № 10, определен на службу в сие ведомство с назначением канцелярским служителем. Высочайшим приказом о чинах гражданских, состоявшимся по ведомству Главного управления уделов 28 октября 1913 г. за № 70, произведен за выслугу лет в коллежские асессоры Приказом по Министерству земледелия от 15 июня 1917 [г.] за № 42 откомандирован в особый отдел с 21 июня 1917 г.

Обязан службой в ополчении по 22 января 1923 г., о чем сообщено С[анкт]-Петербургским губернаторским по воинской повинности присутствием отношением от 4 ноября 1909 г. за № 1229.

Женат первым браком на великобританской подданной девице Мабелии Васильевне Гаре (имеет от роду 26 л. / 1898 г.).

Имеет: 1) сына Эдуарда-Александра, род. 27 июня / 10 июля 1900 г.; дочь Мери-Юлия, род. 27 июня / 10 июля 1900(1) г.; 2) дочь Ольга, родившаяся 10 июля 1902 г., 3) сын Александр, род. 10 февраля 1906 г.

РГИА. Ф. 515. Оп. 73. Д. 662. Л. 27-32. Подлинник. Рукопись.

№ 3
Анкета письмоводителя 43-го Виндавского стрелкового полка войск обороны железных дорог[3] Э.Я. Сиверса[4]

29 января 1919 г.

Сиверс Эдуард Яковлевич, родился 27 июня 1900 г., уроженец г. Петрограда.

Образование — полный курс реального реформатского училища.

Семейное положение — холост.

Занимаемая должность — письмоводитель на Петроградском участке Моск[овско]-Винд[аво]-Рыб[инской] ж. д.

Время поступления на службу — 13 ноября 1918 г. До поступления на службу охраны служил в 1-м Адмиралтейском резервном полку.

По чьей рекомендации принят — тов[арища] комисс[ара] отд[ела] нед. имущ**.

Причины ухода с последнего места — окончание срока всеобщего обучения.

Э.Сиверс

РГВА. Ф. 18695. Оп. 1. Д. 22. Л. 392. Автограф.

№ 4
Из протокола заседания духовного собора Свято-Троицкой Александро-Невской лавры

18/31 марта 1922 г.

Слушали: п. 4. Доклад наместника лавры архимандрита Николая о пострижении послушника Сергея Сиверса в монашестве с наречением имени Симеон 12/25 марта.

Постановили: Принять к сведению.

РГИА. Ф. 815. Оп. 14. Д. 165. Л. 26 об. Подлинник. Рукопись.

№ 5
Заявление монаха Симеона в духовный собор Свято-Троицкой Александро-Невской лавры с просьбой об отпуске[5]

9 июля 1922 г.

В духовный собор Александро-Невской лавры.

Рапорт

Ввиду открывшихся ран ранения от присутствия в руке и теле девяти осколков пули и острого невроза, прошу благословить мне предоставить недельный отпуск для поправления здоровья.

Монах Симеон

Резолюция: «Благославляю. Наместник лавры архим[андрит] Иоасаф[6]«.

Помета: «В журнал не надо».

 

РГИА. Ф. 815. Оп. 14. Д. 114. Л. 20. Автограф.

№ 6
Из протокола заседания духовного собора Свято-Троицкой Александро-Невской лавры[7]

7/20 ноября 1922 г.

Слушали: п. 7. Рапорт монаха Симеона Сиверса об увольнении его в за штат вследствие болезни руки, с просьбою временно остаться в занимаемой келии до приискания другого помещения.

Постановили: Просьбу в за штат отклонить, обратиться с ходатайством в Петроградское епархиальное управление об откомандировании его в один из петроградских монастырей.

РГИА. Ф. 812. Оп. 14. Д. 165. Л. 116-116 об. Подлинник. Рукопись.

№ 7
Из протокола заседания духовного собора Свято-Троицкой Александро-Невской лавры

30 ноября/13 декабря 1922 г.

Слушали: п.5. Прошение монаха Симеона Сиверса (с принесением полного покаяния за оскорбление духовного собора лавры) о принятии его обратно в лавру.

Постановили: Принять в число братии в распоряжение о[тца] благочинного и о[тца] эконома на послушание[8].

РГИА. Ф. 815. Оп. 14. Д. 165. Л. 123 об. Подлинник. Рукопись.

№ 8
Протокол допроса Сиверса в УНКВД Ленинграда и Ленинградской области[9]

9 марта 1932 г.

1932 г. марта месяца 9 дня, я(2) допрашивал в качестве обвиняемого гражданина Сиверс[а] и на первоначально предложенные вопросы он показал:

1. Фамилия: Сиверс.

2. Имя, отчество: Симеон Яковлевич.

3. Возраст (год рождения): 1900 г.

4. Происхождение (откуда родом, кто родители, национальность, гражданство или подданство): из бывш[их] дворян, ур[оженец] г. Л[енин]града, отец — чиновник Главн[ого] управл[ения] уделов Минист[ерства] двора.

5. Местожительство (постоянное и последнее): Ленинград[ская] Ал[ександро]-Невская лавра (Монастырка, д. 1, к. 127).

6. Род занятий (последнее место службы и должность): служитель культа — иеродиакон Ал[ександро]-Невской лавры.

7. Семейное положение (близкие родственники, их имена, фамилии, адреса, род занятий до революции и последнее время): холост; сестра Ольга Яковлевна Сиверс 29 лет, в браке не состоит, проживает в Лондоне, за границу выехала в 1922 г. для лечения; там же проживает родственница тетка Хери Эдита; в Ленинграде прожив[ает] мать Анна Васильевна Сиверс 55 лет, преподаватель Фонетического института и еще в другом(3).

8. Имущественное положение (до и после [Октябрьской революции] допрашиваемого и его родственников): нет.

9. Образовательный ценз (первоначальное образование, средняя школа, высшее, специальное, где, когда и т.п.): среднее — реальное училище при реформатск[ой] церкви.

10. Партийность и политические убеждения: с 1920 г. мая месяца и до сентября того же года был кандидатом в ВКП(б) в г. Тихвине и вышел из партии по собственному желанию по религиозным убеждениям.

11. Сведения об общественной и революционной работе: до 1922 г. заведовал гарнизонным клубом в г. Тихвине.

12. Сведения о прежней судимости (до Октябрьской революции, после нее): под следствием и судом не состоял.

13. Служба у белых: нет.

Показания по существу дела: в 1917 г. окончил реальное училище. И до 1918 г. служил в жилищном отделе Центрального р-на в Ленинграде. В 1918 г. добровольцем поступил в Кр[асную] армию и прослужил до 1922 г., в Кр[асной] армии служить начал с рядового красноармейца и последняя должность была помощника военного уездного комиссара в гор. Тихвине. Имел ранение в 1919 г. под гор. Гатчина при наступлении Юденича разрывной пулей, следствием чего [стали] потеря правой руки и контузия головы. Ввиду тяжелого ранения я пробыл в госпитале сперва в Ленинграде, потом в Тихвине, более полутора лет. Будучи еще в госпитале, подал заявление о вступлении в ВКП(б), рекомендации мне дали: военком госпиталя и завхоз госпиталя (фамилии их я не помню). По выходе из госпиталя я явился в Тихвинский уездвоенкомиссариат и предложил свои услуги продолжать службу в Кр[асной] армии. Меня военком принял на службу и назначил своим помощником. При вступлении в партию у меня были еще колебания в религиозном убеждении, но потом, проверив себя и твердо убедившись, что быть партийцем и одновременно посещать и молиться в церкви [нельзя], решил подать заявление о выходе из партии по религиозным убеждениям. По выходе из партии я был оставлен работать в воен[ном] комиссариате и заведовал гарнизонным клубом. Тогда же стал посещать, совершенно открыто, церковь. В начале 1922 г. я демобилизовался из Кр[асной] армии и поступил в Историческую комиссию по изучению войны на море в 1904-1905 гг. при Военно-морской академии, в архив, где проработал с полгода. Одновременно имел службу в Александро-Невской лавре церковного сторожа. Там же мне была предоставлена келия. В январе 1923 г. службу в Исторической комиссии оставил по собственному желанию, так как решил принять монашество. Постриг совершил в марте 1923 г. К этому я пришел с совершенным сознанием. После расстрела митрополита Вениамина[10] наша лавра полным составом монашествующих перешла в обновленчество. Был прислан митрополит Николай[11], выдвинутый обновленчеством на этот пост, тогда как он был женатый священник. Всеми монашествующими митрополит Николай был принят, я же, как несогласный с нарушением канонических основ, противодействовал этому тем, что не подготовил облачений и прочего для встречи нового настоятеля лавры. Покинул свою братию и ходил ежедневно в единственный тихоновский православный Казанский собор, спустя полтора года вернулся обратно в братию лавры. В году 1925-м[12] я совместно [со] всей лаврой покаялся и вернулся в лоно православной тихоновской церкви. Я приверженец исключительно тихоновской церкви.

Записано с моих слов правильно, мною прочитано, в чем и подписываюсь.

Сиверс

Допросил: уполномоченный(4)

Архив УФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Д. П-75829. Л. 142-143. Подлинник. Рукопись.

№ 9
Ставленая грамота иеродиакона Симеона (Сиверса) перед рукоположением в иеромонахи(5) [13]

18 января 1935 г.

Допрос перед рукоположением во иеромонахи 1935 г. января месяца 18-го дня, в канцелярии архиепископа Тамбовского и Мичуринского, в Мичуринске Воронежской области, проситель Тамбовской епархии безместный иеродиакон Симеон (в мире Сергий Иаковлевич) Сиверс, ходатайствующий о посвящении его во иеромонаха, при опросе показал:

От роду я имею 34 года (родился 1900 г., июня месяца 27-го дня); сын дворянина (графа). Обучался в Петроградской (ныне Ленинградской) гимназии (1916 г.) и в Богословском институте (там же, в 1925 г.). Холост; пострижен в монашество в 1922 г., посвящен во иеродиакона в 1923 г.

Вероисповедания православного; в старообрядческом, в обновленческом, в григорианском, автокефалистском расколе не состою; с сектантами общения не имею и впредь состоять и иметь не буду.

Дел, препятствующих посвящению меня в иеромонаха, за мною не значится.

В контрреволюционных организациях не состою и состоять не буду; антисоветской деятельностью не занимаюсь и заниматься не буду.

Болезням заразительным и неизлечимым не подвержен; увечья и физических недостатков, препятствующих священнослужению, не имею.

Рукоположения в сан иеромонаха ищу не из любочестия и не для выгоды, а для славы Божией, для блага Святой православной Российской патриаршей церкви и для спасения души моей и душ ближних моих.

К сему допросу руку приложил:

Иеродиакон Симеон

Допрос производил:
Вассиан, архиепископ Тамбовский и Мичуринский[14]

 

Помета: «Настоящий допрос выдается иеромонаху Симеону (Сиверс)

20 января 1935 г., г. Мичуринск Воронежской области. † Вассиан, архиепископ Тамбовский и Мичуринский. Дело № 104/1934 г.»(6)

Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Л. 7-8. Подлинник. Рукопись.

№ 10
Заявление Симеона (Сиверса) начальнику УНКВД Воронежской области о сложении сана[15]

10 августа 1936 г.

Начальнику управления областного сектора НКВД
арестован[ного] Сиверс[а] Семена Яковлевича,
содержащегося под стражей в г. Борисоглебске
по обвинению по ст. 5810 УК 1-й части

Заявление

Меня известили 5 августа с.г., что мое дело перечислено за обл[астным] управлением НКВД г. Воронежа. Вторично заявляю[16] настоящим моим заявлением, что актом моего сознательного раскаяния в обвинениях, мне следствием предъявленных, в коих я признался, подробно вскрыв свои вины, как сознательный гражданин, а не враг истине и справедливости дела рабочего класса в стране Советов.

Я слагаю с себя звание и профессию служителя религиозного культа, раскаиваюсь в своем поступке безрассудной твердолобости и близорукости, став некогда им.

Надеюсь, что этот акт (подтверждения моего раскаяния) послужит смягчением на суде при определении мне наказания и в дальнейшем дает мне возможность и право своими знаниями и хорошей грамотностью принести общественную и государственную пользу в стране бесклассового общества.

Соответствующее заявление о моем отказе от профессии и звания служителя религиозного культа намерен объявить чрез печать в ближайшие десять дней.

Прошу настоящее мое заявление присовокупить к делу следствия и считать это документом пред прокурором и судом.

С.Сиверс

Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет. Автограф.

№ 11
Заявление Симеона (Сиверса) начальнику управления НКВД г. Борисоглебска с просьбой о высылке[17]

[Не позднее 26 августа 1936 г.](7)

Начальнику сектора НКВД г. Борисоглебска
з/к Сиверс[а] С.Я., содержащегося в тюрьме г. Борисоглебска

Заявление

Предварительное следствие показало, что я искренне, честно, со всею сознательностью честного гражданина СССР признался и раскаялся во всем, в чем я был виновен. Я подробно, в письменной форме, по своей личной инициативе раскаялся в своих винах, стараясь как можно яснее доказать свое осознание своих вин. Своими показаниями я помог следственному органу подробно изучить мое дело и достаточно доказал, что я по своему слабоволию, слабохарактерности и несамостоятельности подпал под влияние церковников и некоторых а[нти]с[оветских] личностей, с которыми имел общение, был малодушным нытиком из-за постигших меня жизненных неудач и ошибок, притом будучи еще физическим инвалидом-хроником, что имело большое влияние на психическую подавленность[18].

Следствие также убедилось в том, как мне и заявляли, что ничего злостного, злостно-преднамеренного, умышленного в моих поступках не нашли, что я был лишь жертвою антисоветской среды, с которой я сталкивался.

Моя первая судимость в 1932 г., по которой я не получил ни одного конкретного обвинения, а попал по изоляции духовенства из города Ленина в исправтрудлагеря, полагаю, не будет мне зачтена в отрицательном смысле в характеристике обо мне.

Мое состояние физического здоровья инвалида-хроника (85 % потеря правой руки, контузия головы, порок сердца, пораженность туберкулезом обеих верхушек легких, острая неврастения, граничащая [с] психозом и истерией) — имело подавляющее влияние на мои поступки и психику. Тяжелая моральная подавленность, как последствие пережитых мною жизненных неудач и ошибок, арест и период предварительного следствия, осознание глубины и тяжести своих вин и ошибок меня жестоко наказали, удвоив мою инвалидность. Неужели нужно меня еще наказывать, когда я уже несу наказание морально, потрясен и убит морально.

Обращаюсь с убедительнейшей просьбою: убедиться во всем вышеизложенном и Вашей санкцией предоставить мне высылку с прикреплением в один из городов СССР (на наибольший срок с поражением в правах) как меру наказания, где я обещаю честным словом гражданина советской страны не только загладить свои вины максимально полезно-общественным трудом (отказавшись, чрез печать, от служ[ителя] культа), но доказать свою сознательность и преданность делу социалистической Родины.

С.Сиверс

Помета:(8) «Направить…[Гр. Попов](9) 26.08.[1936]».

Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет. Автограф.

№ 12
Заявление Симеона (Сиверса) председателю суда о нарушениях в ходе следствия

22 декабря 1936 г.

Председателю суда
>гр. Сиверс[а] С.Я., обвиняем[ого] по ст. 5810 УК

Считаю вправе заявить суду о своей просьбе [в связи c] нижеследующими причинами не считаю законным разбирательство обвинений, мне предъявляемых на заседании суда.

Пользуясь тем, что я был в болезненном состоянии психоневростении, котор[ой] я заболел 11 мая с. г. (см. справка Свирлага НКВД[19], свидетельство врача невропатолога Соколова, от марта м[есяца] с.г.), в этом состоянии был арестован 17 мая с.г. совершенно больным. Соответствующим образом созданной мне обстановкой следователями рай[онного] НКВД г. Борисоглебска был доведен до предела психоневростении и острой расстроенности сердечной деятельности (о чем имеются справки врачей борисоглебской горполиклиники) — систематическими оскорблениями, угрозами расстрела, переводом из № 4 КПЗ в подвал, лишения передачи меня тяжело больного, навязывали(10) мне признаться, показывать так, как следователю это хотелось, клеветнически предъявляя мне выдуманные вины, на что я, как психоневростеник, решил давать показания, какие следователю были удобны и желательны, выдумывая часто, на самого себя материал.

Ни одна просьба мне дать очную ставку с[о] свидетелями не была удовлетворена, которые со всею ясностью должны были доказать всю несостоятельность предъявленных мне вин. Сознательный отказ мне следователями под разными предлогами предоставить мне для прочтения законом установленное право обвиняемого показания свидетелей (кроме свидетеля красноармейца Климова А.И.) по окончании следствия.

Извращение моих показаний при записи (протоколов допроса), с применением угроз их мне подписать, редактируя текст моих показаний так, как следователю заблагорассудится.

С большим трудом мне удалось добиться — опровергнуть обвинение в мнимой а[нти]с[оветской] группировке (5811 УК), которое мне было навязано гр. Фельдманом, пользуясь моей психоневростенией и острой психической подавленностью.

Если бы мне была предоставлена благоприятная обстановка содержанием не в КПЗ, а в тюрьме, без использования моей подавленности психоневростеника, при правильном и законном ведении следствия, мое дело имело бы(11) совершено иную окраску характера моей виновности.

Пользуясь тем, что ни одно свидетельское показание мне неизвестно и не прочитано (кроме свидетеля Климова А.И.), и всем вышеизложенным, прошу суд найти возможным отложить мне дело от рассмотрения настоящим заседанием суда и передать на: 1) переследствие при 2) новом составе следователя и 3) строгом соблюдении всех законом установленных прав обвиняемого.

Копию настоящего заявления, в случае отказа судом моей просьбы, буду принужден препроводить как жалобу военпрокурору 10-го корп[уса] г. Воронеж[а][20].

Иеромонах Симеон

Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет. Автограф.

[1] В метрических книгах этой церкви имеются записи о рождении сестры Ольги (22 октября 1902 г.) и брата Александра (30 апреля 1906 г.) Сиверсов (РГИА. Ф. 1689. Оп. 1. Д. 9. Л. 5, 9).

[2] В РГИА хранится большой комплекс документов о дедушке иеросхимонаха Сампсона — Александре Ивановиче (Александре-Фердинанде) Сиверсе, выходце из мещан, окончившем Академию художеств и удостоенном звания неклассного художника в 1849 г. (Ф. 789. Оп. 1. Д. 3501. Л. 21 об.- 22, 201, 202-203; Д. 3569. Л. 1-2 об.; Оп. 19. Д. 734. Л. 19 об.). Имеются дела о заказе мозаичисту Сиверсу иконы святого Александра Невского в 1865 г. (Ф. 472. Оп. 19. Д. 85); мозаичного стола для императрицы в 1860 г. (Ф. 789. Оп. 3. Д. 47); сведения о других его работах, о присвоении звания классного художника 20 октября 1867 г., его женитьбе на Юлиане-Марии Арнгольд, рождении сына Яспера-Иоганна-Даниила (Ф. 1343. Оп. 40. Д. 4652. Л. 3-4); и т.п. Документы свидетельствуют, что Александр-Фердинанд Сиверс, отец Яспера Александровича Сиверса, дед иеросхимонаха Сампсона, вышел из мещанского сословия в связи с присвоением ему звания неклассного художника. По действовавшему в то время законодательству ему должно было быть присвоено потомственное дворянство или личное, потомственное почетное гражданство или личное. Поскольку в РГИА сохранились документы, свидетельствующие о присвоении потомственного почетного гражданства вдове и детям А.-Ф. Сиверса, очевидно, что художник окончил жизнь личным почетным гражданином (Ф. 1343. Оп. 40. Д. 4652. Л. 10 об.-11).

[3] 43-й Виндавский стрелковый полк войск обжелдор Северного флота был образован в результате переименования 43-го пехотного железнодорожного полка Северного флота, сформированного в Петрограде 27 декабря 1918 г. В феврале 1919 г., в связи с ликвидацией Северного флота, полк передан в подчинение штаба войск обжелдор Петроградского военного округа, а 11 сентября 1919 г. — в распоряжение Петроградского отделения начобдор Западного фронта. 15 сентября 1919 г. полк переформирован в 13-й батальон железнодорожных войск. Дислоцировался в Петрограде (РГВА. Ф. 18695. Оп. 1. Д. 1, 4), выполнял задачи по обороне железных дорог на участке Петроград — Дно — Батецкая — Луга (см.: РГВА. Ф. 17426. Оп. 1. Д. 6-7, 16).

[4] В РГВА имеется регистрационная карточка личного состава полка, заполненная Э.Я. Сиверсом 13 ноября 1918 г., где указывается о его поступлении письмоводителем в пулеметную команду Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги (Ф. 18695. Оп. 1. Д. 22. Л. 393). В приказах по личному составу полка содержатся сведения о его продвижении по службе в феврале-июле 1919 г. (Ф. 18695. Оп. 1. Д. 4, 21). В картотеке бюро по учету потерь РККА на фронтах Гражданской войны значится: «Красноармеец 43-го Виндавского стрелкового полка Сиверс Эдуард Яковлевич, гражданин г. Петрограда. Ранен в правое плечо навылет. Время и место сражения — 30 сентября 1919 г., г. Петроград. Поступил в Семеновский военный госпиталь, Лазаретный пер., д. 2, 30 сентября 1919 г.». Аналогичные сведения имеются в «Алфавитной книге учета военнослужащих, находящихся на излечении в Петроградском Семеновском военном госпитале № 2 за 1919-1920 гг.», в приемной книге больных госпиталя за 30 сентября 1919 г. под № 10341 (Ф. 19111. Оп. 1. Д. 41. Л. 388об.-389). Нужно заметить, что, согласно имеющимся в ЦГА Санкт-Петербурга документам, последней мирской должностью Сиверса была служба заведующим Тихвинским гарнизонным клубом в 1919-1922 гг. (Ф. 5805. Оп. 1. Д. 446. Л. 669).

[5] Аналогичных заявлений об отпуске для залечивания ран и получения на это пособий в РГИА несколько (РГИА. Ф. 815. Оп. 14. Д. 114. Л. 21, 92).

[6] Иоасаф (Журманов Александр Ефремович) (1877-?) — архиепископ. В 1922-1923 гг. архимандрит Александро-Невской лавры. В августе 1922 г. поддержал обновленческий раскол. В сентябре 1922 — ноябре 1923 г. обновленческий наместник Александро-Невской лавры. После принесения покаяния в ноябре 1923 г. благочинный Ленинградской епархии.

[7] Постановлению предшествовало прошение монаха Симеона от 30/13 октября 1922 г. об увольнении его за штат монастыря с просьбой оставить за ним временно келью. «В противном случае, — писал Симеон, — я, как бывший красноармеец и навсегда инвалид 1-й категории, принужден буду прибегнуть к защите существующего в РСФСР на этот предмет закона» (РГИА. Ф. 815. Оп. 14. Д. 114. Л. 22).

[8] В журнале духовного собора Свято-Троицкой Александро-Невской лавры от 24 января/6 февраля 1923 г. в пункте 6 указывается, что «за усердное служение святой обители монаха Симеона постановлено исходатайствовать пред управляющим Петроградской епархией Артемием о возведении монаха Симеона в сан иеродиакона» (РГИА. Ф.815. Оп. 14. Д. 166. Л. 7). Рукоположение в сан иеродиакона состоялось 2 февраля 1923 г. (там же. Л. 14 об.).

[9] Иеромонаха Симеона арестовали 18 февраля 1932 г. В анкете НКВД, заполненной иеродиаконом Симеоном (Сиверсом) 18 февраля 1932 г., в графе «Место работы (службы) с 1921 г. по день ареста» указано: «Монах-дьякон» (Архив УФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Д. П-75829. Л. 140-141). В протоколе допроса от 17 мая 1936 г. по делу № 1934 имеется запись: «б) после революции судим в 1932 г. по ст. 5810-11 УК, осужден на 3 года, к/лагерь, срок наказания отбыл в Свирлаге НКВД» (Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет).

[10] Вениамин (Казанский Василий Павлович) (1873-1922) — митрополит. С 1910 г. епископ Гдовский, викарий Санкт-Петербургской епархии. 25 мая (7 июня) 1917 г. избран архиепископом Петроградским и Ладожским, 14 (27) августа возведен в сан митрополита. Член Священного собора Российской православной церкви (1917-1918), заместитель члена Священного Синода. 29 мая 1922 г. арестован по делу «об изъятии церковных ценностей», в июле приговорен Петроградским губернским ревтрибуналом к расстрелу. Расстрелян. Реабилитирован. В 1992 г. Архиерейским собором Русской православной церкви причислен к лику святых.

[11] Имеется в виду Федотов Николай (1866-1934) — протоиерей, впоследствии обновленческий «митрополит». До перехода в 1922 г. в обновленческий раскол был протоиереем, благочинным г. Ейска. С 29 апреля по 9 мая 1923 г. участник IV обновленческого «собора», член почетного президиума и предсоборного отдела, председатель дисциплинарного отдела, подписал акт о низложении патриарха Тихона. С 1930 г. обновленческий «митрополит Череповецкий», затем «митрополит Орехово-Зуевский».

[12] Покаяние произошло в ноябре 1923 г.

[13] В протоколе допроса иеромонаха Симеона от 9 июня 1936 г. с его слов записано: «После отъезда Арсения я был со службы уволен и под влиянием монашек поехал в Мичуринск к архиепископу Вассиану, где рукоположился им в сан священника».

[14] Вассиан (Пятницкий Владимир Васильевич) (1879-1940) — архиепископ Тамбовский и Шацкий. В 1902 г. окончил юридический факультет Московского университета, адвокат. С 1913 г. пострижен в монахи, учился в Московской духовной академии. В 1921 г. епископ Егорьевский. В 1925 г. примкнул к григорианскому расколу. В 1926 г. запрещен в священнослужении заместителем патриаршего местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородским). После покаяния в 1927-1936 гг. епископ Тамбовский и Козловский, с 1930 г. — Тамбовский и Шацкий. Арестован в 1935 г. В 1940 г. умер в ссылке.

[15] 17 мая 1936 г. иеромонах Симеон (Сиверс) был арестован Борисоглебским городским отделением НКВД Воронежской области, ему было предъявлено обвинение по ст. 5810 ч. II и 5811 УК РСФСР (уголовное дело № 1934). На первом допросе, состоявшемся в день ареста, он показал, что «принимал для исповеди верующих у себя в квартире», и назвал имена нескольких своих знакомых. На вопрос следователя, признает ли он, что при этом велись разговоры антисоветского характера, иеромонах Симеон ответил: «Нет, этого я не признаю, т.к. в этой квартире я вел разговоры исключительно религиозного характера». Однако на втором допросе, 31 мая 1936 г., Симеон признал себя виновным, назвал имена и фамилии верующих и пересказал то, что они якобы говорили против советской власти. Свои показания неоднократно подтверждал на следующих допросах. 10 июля 1936 г. был подписан протокол об окончании следствия (Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет).

[16] Первое заявление сделано не позднее 10 июля 1936 г. (Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет).

[17] Заявление аналогичного содержания направлено иеромонахом Симеоном 10 сентября 1936 г. в управление Воронежского областного отдела НКВД. Оно написано не его рукой и лишь подписано им.

[18] В заявлении от 22 декабря 1936 г. председателю суда иеромонах Симеон писал: «Я был в болезненном состоянии психоневростении, которой я заболел 11 мая с.г.» (Архив УФСБ РФ по Воронежской области. Д. 1934. Спецпакет).

[19] Сиверс упоминал именно Свирлаг, а не Соловецкий лагерь, как указано в опубликованных биографиях.

[20] 20 мая 1964 г. по протесту прокурора г. Ленинграда С.Я. Сиверс реабилитирован за отсутствием состава преступления.

(1) Датируется по содержанию.

Впервые опубликовано в журнале «Отечественные архивы» № 4 за 2005 год.