Поднебесная переходит на свободно конвертируемый юан. В 2011 году Китай приступает к реализации плана о переходе к свободно конвертируемому юаню. Об этом сообщает немецкий журнал Der Spiegel. Китайский план состоит из нескольких этапов. Сначала — еще в текущем году — экспортерам и импортерам предстоит перейти на расчеты со своими иностранными партнерами в юанях – это укрепит международную роль национальной валюты. Кроме того, Китай собирается открыть для иностранных инвесторов рынок долгосрочных капиталов.
Доходность китайских ценных бумаг часто составляет 3-4%, что выше, чем, например, у немецких гособлигаций. Еще одна мера, предусмотренная китайским центробанком — поощрение иностранных эмиссионных банков, которые хотят пополнить свои валютные резервы юанями. Интерес к такого рода сделкам может оказаться большим, поскольку доллар и евро обременены последствиями долгового кризиса.
В настоящее время Китай рассматривает вопрос о том, чтобы разрешить иностранным предприятиям прямые инвестиции в юанях из собственных запасов. До сих пор им приходилось менять свою валюту на юани непосредственно перед сделкой.
Какие последствия повлечет появление свободно конвертируемого юаня, рассуждает заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.
«СП»: – Андрей Владимирович, свободно конвертируемый юань – это реальная задача?
– Чтобы юань стал полноценной свободно конвертируемой валютой, и имел такое же хождение, как американский доллар, нужно обеспечить полную конвертируемость юаня по всем операциям. До недавнего времени этого не было, существовали серьезные ограничения на перевод юаней а другие виды иностранной валюты. Но 1 января 2010 года появилась крупнейшая в мире зона свободной торговли, которую создали Китай и Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) (ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) включает Бруней, Вьетнам, Индонезию, Камбоджу, Лаос, Малайзию, Мьянму, Сингапур, Таиланд и Филиппины). Внутри этой зоны – КАФТА (China — ASEAN Free Trade Area) – существует единое таможенное пространство, и основным расчетным инструментом является юань.
Кроме того, сейчас проходит Всекитайское собрание народных представителей (ВСНП), и там выдвинута одна из основных задач – привлечение частных инвестиций в китайскую экономику. Естественно, для этого необходимо иметь более свободную конвертируемость юаня.
До недавнего времени экономика Китая была не настолько мощная, чтобы обеспечить конвертируемость, но сейчас по объему ВВП он вышел на второе место в мире, после США, и получил больше объективных возможностей для решения этой задачи. Хотя процесс будет явно непростой, и продлится он еще несколько лет.
«СП»: – Но сейчас, благодаря неконвертируемости юаня, удерживаются низкие цены на китайские товары. Конвертируемость поставит крест на рекордном росте китайской экономики?
– Стоимость на китайские товары и при свободно конвертируемом юане останется достаточно низкой. В Китае – пока еще – низкая себестоимость продукции, поскольку издержки производства в Китае ниже, чем в других странах мира. Например, то, что в Китае стоит единицу, у нас стоит в пять раз дороже, и такое соотношение, боюсь, будет сохраняться еще долгое время.
Как известно, в 2001-м году Китай вошел в ВТО. Все предполагали, что как только это произойдет, китайская экономика и растущая промышленность рухнут под тяжестью импорта иностранных товаров, которые путем свободной конкуренции задушат китайские товары. Но получилось с точностью до наоборот: китайские товары выплеснулись на мировой рынок, всем странам-партнерам пришлось снимать все таможенные барьеры, включая США и страны Евросоюза. В результате мы имеем экспансию китайских товаров за рубежом.
Собственно, чем обеспечивается мощь китайского юаня? Объемом ВВП, и прежде всего промышленностью. То есть, китайские товары в общем-то конкурентоспособны на мировом рынке – это надо признать. За счет этого будет держаться достаточно высокий курс юаня. Если бы этого не было, говорить о свободной конвертируемости юаня не пришлось. Юань бы котировался на уровне, скажем так, малазийского ринггита. А сегодня юань котируется по сути выше йены, выше тайваньского юаня, не говоря про наш рубль, который подпирают только нефть и газ.
Китайский же юань подпирает практически весь комплекс товаров и услуг, который Китай производит на своей территории. В 2010 году он произвел внутренней продукции на 39 трлн юаней – это примерно 5,8 трлн долларов. На сессии ВСНП китайцы постановили довести к 2015 году объем ВВП до 8,4 трлн долларов по нынешнему курсу. В США сейчас объем ВВП – примерно 12 трлн долларов.
Получается, если Америка будет пробиваться вверх такими же темпами, как сегодня (менее 3% роста ВВП в год), а Китай достигнет плановых 8% роста ВВП в 2011 году, и удержит ее на уровне 7% к 2015 году, мы увидим, что к 2020-2025 году Китай по ВВП точно догонит Америку. Естественно, в этой ситуации юань поддерживается не столько печатным станком, сколько конкурентоспособностью китайской продукции, которая расходится во всем мире благодаря соотношению цена-качество. Причем, львиная доля китайского экспорта – это товары высокотехнологичные: компьютеры, полупроводники, мобильные телефоны, холодильники, продукция машиностроения – станки, автомобили (Китай в 2010 году экспортировал 400 тысяч легковых авто). Собственно, под экспорт китайских товаров и закладывается свободная конвертация юаня.
«СП»: – А Россия как выглядит на этом фоне?
– Россия экспортирует нефть, газ и лес, и мощь рубля определяется этими тремя товарными позициями. Если цены на нефть и газ опустятся, а лес никто брать не будет, что будет представлять наш российский рубль? Что мы можем предоставить на экспорт весомое, то, что будет конкурентоспособно на американском или европейском рынке?! По большому счету – ничего.
А китайцы могут. Китайская продукция конкурентоспособна на мировом рынке. И в этом – возможности для свободной конвертации юаня. Китай правильно сделал, что не перешел сразу на полную конвертацию. Он сохранил частичную конвертируемость по отдельным операциям, чтобы привлечь иностранные капиталы. В 2010 году Китай привлек 106 млрд долларов иностранных инвестиций – за один только год. Это огромная сумма. У России прямых иностранных инвестиций в 7-8 раз меньше, при этом большая часть этих инвестиций – портфельные инвестиции (инвестиции в ценные бумаги, формируемые в виде портфеля ценных бумаг, – «СП»).
«СП»: – Китайская экономика через 15 лет догонит американскую. Как будут сосуществовать две эти экономики?
– Так и будут, как сосуществуют сейчас. Китай имеет сейчас преимущество. Если посмотреть структуру американского ВВП, его основа – доходы предприятий сферы услуг. А в Китае основа ВВП – это продукция промышленности и капстроительства. В этом и заключается колоссальное различие между качеством американского и китайского ВВП.
«СП»: – То есть, китайский круче?
– Круче. Потому что под китайским ВВП заложена реальная продукция. Назовите с лету какую-то американскую марку, которая была бы конкурентоспособна. Ну, Apple, Caterpillar, Boeing… Больше и назвать трудно. В Китае же много компаний, которые уже сегодня вышли на американский рынок, и производят в Америке продукцию – вентиляторы, кондиционеры, холодильники. Например, компания Haier, которая базируется в городе Цзинань провинции Шаньдун. Они уже там, в Америке, работают по полной программе – нанимают американских рабочих. И таких китайских компаний в США больше сотни. Если посчитать объем китайских инвестиций в Америку, и американских – в Китай, думаю, там будет баланс.
«СП»: – Свободно конвертируемый юань будет вытеснять доллар?
– Конечно, будет, и еще как. Но противоречия здесь нет. У Америки колоссальный внешний долг, равный почти годовому ВВП США. По сути, сила американского доллара базируется на печатном станке и штыках американских солдат. Но в случае с Китаем ни печатный станок не работает, ни штыки. Заставить Китай принимать американские доллары в качестве платежного средства сейчас затруднительно (у Китая уже мешок долларов, они закупили на них американские гособлигации).
«СП»: – Может ли Китай сохранить нынешние темпы роста?
– Есть масса факторов, которые этому препятствуют: рост населения, увеличивающаяся доля населения за пределами трудового возраста, необходимость резкого увеличения затрат на экологию, социальные проблемы, связанные с неравенством доходов как по социальным слоям и группам, так и по регионам. Это проблемы относительной нехватки энергоресурсов, прежде всего, нефти. Но это не значит, что Китай будет ходить с протянутой рукой, и безропотно покупать нефть по 130 долларов за баррель.
Дело в том, что примерно 50% импорта нефти Китай уже не покупает напрямую на рынке. Китайцы покупают часть акций предприятий, которые нефть производят – например, в странах Африки. В этом случае с китайцами рассчитываются по дивидендам, как с совладельцами, продукцией данного предприятия. Например, такая схема работает в Анголе – а Ангола занимает второе место в мире по экспорту нефти в Китай, после Саудовской Аравии. Тут все не так просто.
«СП»: – Нам выгодно сотрудничать с Китаем?
– Наши экономические отношения должны нарастать прежде всего по объемам внешней торговли. У России с Китаем объем внешней торговли меньше, чем с Индией. Мы должны наращивать объем торговли, особенно если хотим решить проблемы своих азиатских территорий – Дальнего Востока и Сибири. Без развития торгово-экономических отношений с Китаем нам эти проблемы сегодня не решить – учитывая объемы инвестиций, которые поступают из федерального центра на территорию Дальнего Востока и Восточной Сибири. Там никакая инфраструктура, на этих территориях. Если взять длину всех портовых сооружений, всех причалов на Дальнем Востоке, по общей протяженности они уступают одному китайскому порту Далянь. Я уже не говорю про Шанхайский порт, который больше даляньского.
Короче, Китай на сегодня – очень мощная экономическая держава, которая постепенно догоняет Соединенные Штаты. У него есть серьезные проблемы, которые сдерживают развитие. Но Китай поставил задачу отвязать юань от доллара, и он эту задачу выполнит.