Начиная с 1950-х гг. западные мыслители пророчили смерть религии и падению ее роли в мировой политике. Но сейчас на Западе коренным образом изменилось мышление. Но это не только на Западе произошло.
На Руси такое движение проявляется стремлением к Монархии. Монархические настроения и патриотические акции, осознание того, что «Мы — русские», «Мы — подножие престола Божьего» резко увеличиись у «русских» как этноса (России, Украины, Белоруссии), особенно у молодёжи.
Русь близится к Православному Царству, это уже витает в воздухе и с каждым днём «русское движение» набирает обороты. Первый шаг, конечно, должна сделать Москва, остальные потом подтянуться, необходимо смести масонскую хунту с Руси. Необходимо консолидировать силы и объединить все патриотические силы, создать единый штаб, тогда это даст толчок к победе. Мы должны не забывать, что масоны — это враг номер один, «империя зла».
Сейчас, конечно масонство приобрело более ритуальный характер, так сказать клуб по интересам, но масонские устои стали официальной традицией, как говорил Ленин «мирового империализма». Масонство стало формой, а не силой, оно формализовалось в стены госслужб. Её сила стала хунтой Америки и Европы.
Теперь масоны начинают муссировать тему религии в политике, подготавливая платформу под престол антихриста.
В свежем западном коллективном исследовании «Божий век: возродившаяся религия и глобальная политика» (God’s Century: Resurgent Religion and Global Politics) говорится о возвращении «старушки» в дела серьезные (к сожалению, самой книги на руках не имею, только подробную аннотацию на 60 страниц).
Книга говорит о восхождении в политической сфере всех основных религий: мусульманство, христианство, буддизм, индуизм, иудаизм.
Например, консервативные христиане, посещающие церковь по воскресеньям хотят не только слышать весть о спасении через веру в Иисуса. Христом, важностью любви к своему супругу, летними библейскими лагерями не ограничивается их интерес. Они поднимают вопрос о прекращении абортов, сохранении моральных норм в школах, защиты церквей от правительственного вмешательства и поддержки Израиля.
В последнее десятилетие круг вопросов расширился – религиозная свобода, борьба со СПИДом, и снижение сексуальной эксплуатации и торговли людьми. С избранием Барака Обамы в 2008 году и демократов в конгресс в 2006 году влияние религиозных правых, как говорят, уменьшилось, но это вряд ли может говорить о сбрасывании со счетов в качестве влиятельного игрока.
Даже в Западной Европе, считающейся землей секуляризма, громко обсуждается паранжа в школе, преамбула к конституции Европейского Союза и упоминания христианского наследия Европы, либерализация законов об абортах в Польше, Ирландии и Португалии.
Даже философ Юрген Хабермас, который построил свою карьеру на секулярности, проявил сильный и открытый интерес к религии. Он принял участие в публичном диалоге с кардиналом Йозефом Ратцингером, будущим Папой Бенедиктом XVI, и даже утверждал, что христианство было источником европейских ценностей в области прав человека, терпимости и демократии. «Все остальное является пост-современной болтовней», — прокомментировал он.
Книга содердит два главных тезиса:
1. эффектный и мировой рост политического влияния религии произошел примерно в последние сорок лет. Этому содествовали демократизация, модернизация в области коммуникации и технологий, глобализация;
2. Влияние религии на мировую политику противоречиво: одни влетают на самолетах во Всемирный торговый центр, а другие уничтожают диктаторские режимы; некоторые стремятся возвести теократию, а другие работают над мирным урегулированием; некоторые участвовуют в террористической деятельности или гражданской войне, в то время как другие остаются быть вне политики в целом. Это объясняется учением «политической теологии», согласно которой религиозная община имеет политическую власть и право на правосудие.
В ноябрьском-декабрьском номере Foreign Affairs вышла статья (полная версия статьи) по аналогичной тематике «Глобализированный Бог: Рост религиозного влияния в международной политике» (A Globalized God: Religion’s Growing Influence in International Politics).
Там также оценивается возростание роли всех основных религий, но особенное внимание уделяется протестантизму. Автор называет распространение евангельского протестантизма и пятидесятничества наиболее эффектным религиозным взрывом. Что является частью демографического сдвига в сторону глобального Юга.
По данным доклада Центра по изучению глобальных христианства 2006 года,число евангелистов по всему миру, включая пятидесятников, оценивается в диапазоне от 250 млн. до 688 млн. После католиков, пятидесятников представляют самую многочисленную группу христиан. Они живут преимущественно в Бразилии, Китае, Индии, Индонезии, Нигерии, Украине, и Соединенных Штатах, но они также присутствуют в Чили, Гане, Гватемале, Южной Африке, и Южной Корее.
Взрыв пятидесятников и евангельского христианства сталкивается с укоренившимися религиозными общинами. Три страны с существенными мусульманскими общин — Индии, Индонезии и Нигерии — также имеют огромное количетсво пятидесятников и значительное христианское меньшинство в целом.
В результате, усилилась мусульманско-христианская напряженность. Например, в Нигерии.
Их послание о Божьей любви, надежды и утешения привлекает обитателей трущоб во многих мегаполисах. Их вдохновляющие темы прощения и личной трансформации через трезвый, скромный образ жизни сочетается с ценностями среднего класса во всем мире.
Пятидесятники и евангельские христиане стали более активны политически. В частности, в Латинской Америке, где их кандидаты поддерживают демократию и лоббируют религиозную свободу. Но их библейский буквализм одновременно мотивирует к религиозной нетерпимости.
В любом случае, подытоживает исследователь, пятидесятники и евангелисты будут основной религиозной, социальной и политической силой в новом столетии.