Чтобы рассказать о фильме «Кочегар» Алексея Балабанова, на мой взгляд, лучшего режиссёра современности, во всяком случае, в возрастной категории до пятидесяти, придётся нарушить правило. Рецензент не должен пересказывать фильм. Это не в практике кинокритики. Но, только рассказав историю, которую придумал сам Алексей, можно понять состояние зрителя, выходящего после просмотра.
Ты испытываешь физиологический ужас, кошмар, впадаешь в тяжелейшую депрессию. Хочется или выброситься из окна, или как-то надругаться над собой, чтобы только не жить. Жить, посмотрев «Кочегар», очень сложно. Про таких, кто снимает такие фильмы, великий режиссёр Григорий Козинцев говорил: «Не жилец».
Не потому, что ты столкнулся с плохой режиссурой, путаным сценарием или неинтересной игрой актёров. В случае с Балабановым эти пункты исключены. Он был и остаётся гением. Просто ты сталкиваешься с абсолютной реальностью жизни и дикой, адовой реальностью внутренней жизни самого автора.
Балабанов никогда не снимал пустышки. Он нащупывал нерв времени. В этом смысле он работает как медицинский работник – держит нерв времени в руке до физической боли. Что касается души режиссёра, то он последние три года, снимая фильм за фильмом – «Груз 200», «Морфий», «Кочегар», – ходит по краю жизни и смерти. Если эти картины про него, то это совсем страшно.
Но только так и можно снимать фильмы, вскрывая собственную грудную клетку. Снимать, как в последний раз. Всё познав, всё перечувствовав, нигде не соврав. Понимая, зачем и про что. Чтобы зритель знал, что нет вранья. Этим Алексей Балабанов всегда отличался от других. Только последние три года он играет со смертью не только со зрителем, но, кажется, и с самим собой.
Итак, история. 90-е. Котельная в Питере. Кочегар-якут бросает уголь в две печки. Якут – майор, прошёл Афган. Он Герой Советского Союза. В Афгане он был сапёром и разминировал мины, в чём ему не было равных. А теперь он – кочегар.
Его друг по Афгану сержант-снайпер привозит кочегару два трупа. Трупы упакованы в мешки, их забрасывают в топку. «Это плохие люди», – говорит майору-якуту сержант-снайпер. И якут верит. Он сидит за пишущей машинкой и сочиняет рассказ про русского разбойника, каторжника. Таких в царское время отправляли в Якутию, и там они избивали якутов и насиловали их жён.
У сержанта-снайпера есть дочь – подруга дочки кочегара. У девочек общий меховой бизнес под названием «Меха Якутии». И общий любовник – подручный сержанта-снайпера Василий, который по-скотски, приспустив штаны, трахает обеих, абсолютно голых, без всяких чувств.
В котельную любят прийти семилетние девочки – Лена и Вера. Им нравится смотреть на огонь в печке. Они не знают, что там догорают очередные трупы. Ещё они любят поспрашивать доброго якута, о чём он пишет, нажимая одним пальцем на клавиши пишущей машинки.
Однажды дочка сержанта-снайпера застаёт Василия у дочки кочегара-якута. Сержант даёт Василию задание «разобраться». Василий приходит к дочке кочегара, накрывшей для него стол, спокойно, без слов, вонзает в неё нож, упаковывает её в пакет и везёт в котельную. С ноги дочери кочегара падает жёлтая туфелька. Эти жёлтые туфли отец купил дочери на последние деньги. Дочку засовывают на глазах отца в печь, подталкивая в огонь кочергой за белые носочки.
С этого момента всё понявший кочегар, Герой Советского Союза, надевает военную форму, всю в медалях и орденах, приходит к другу-сержанту, молча убивает его и его подручного Василия лыжной палкой и приходит в свою котельную. Садится, как его девочки перед огнём, где догорает тело его любимой дочери, и ножом вскрывает артерию, чтобы сразу умереть. Он так и не дописал рассказ про русского разбойника, каторжника Костю, который избил якута и изнасиловал его жену Кермес. Якут даже не понял, как в котельную пришла девочка Вера, сняла его на «Полароид», сказала, что у него течет кровь и спокойно ушла в меховой шапочке. Девочке было безразлично смотреть на огонь в топке. Она ушла, сфотографировав мёртвого кочегара, героя Советского Союза, который в отличие от её папы, тоже афганца, не отсиделся в штабе.
Натурализм фильма убивает до сердечного приступа. Натурализм – самое страшное в фильме. Бездушие взрослых и детей. Бездушие тех, с кем прошёл войну. Балабанов снова снял о времени, про которое он знает всё. Но только его знание принесёт зрителям бессонницу, отчаяние, кошмар и ужас. И депрессию от того, что он мог бы не увидеть. А увидел.
Очень легко после такого фильма сказать, что режиссёр тронулся умом и у него не всё в порядке с головой. Но это слишком просто для режиссёра такого уровня. Потому что ты понимаешь в фильме главное – про что он снят и зачем.
Всё очень просто. Это картина про плохих и хороших людей. Про справедливость и несправедливость. Про что, что плохих людей и несправедливости больше. А добро – эксклюзивно и бесценно, как Стойкий Оловянный Солдатик, который всем известно, как плохо кончил. И бороться с плохими и с несправедливостью можно только ценой жизни одного хорошего человека. Кочегара.
Балабанов – из редких режиссёров, которые не снимают кино, а мучительно живут. Он постоянно думает о человеческом роде. Об этих особях – о нас с вами. Которые могут принести самую большую радость и нанести самую большую боль. Он так и не сходит с главной темы своих фильмов «про уродов и людей». Что сила не в деньгах, а в правде. Только с годами его правда приобретает формы кошмара и разрушает психику зрителей.
Конечно, такая шокотерапия кому-то не нравится, но не оценить её невозможно.
Нам бы сегодня чего-нибудь повеселее, полегче, но Балабанов полегче не умеет и не хочет. Он всегда был настоящим русским реалистом. Такой в суд не пойдёт, адвоката искать не будет. Он разберётся с этой жизнью сам. Её же ценой. А цена жизни – смерть.
Наталья Ртищева, кинообозреватель АНН, специально для «Русского мира»