Нарушение статьи 185 Вел. Кн. Владимиром Александровичем
Еще отец Вел. Кн. Кирилла, Вел. Кн. Владимир Александрович (следующий по старшинству сын Александра II), в 1874 г. вступил в брак с герцогиней Мекленбург-Шверинской, не принявшей Православия до брака (она перешла в Православие лишь в 1908 г., когда дети стали взрослыми). Этим он нарушил статью 185-ю Основных Законов: «Брак мужеского лица Императорского Дома, могущего иметь право на наследование Престола, с особой другой веры совершается не иначе, как по восприятии ею православного исповедания».
Ограничение права на Престол при нарушении этой статьи Зызыкин справедливо относит и к лицу, вступившему в брак с неправославной, и к детям от такого брака. Правда, лишь в том смысле, что все они теряют преимущественное право первородства в агнатском порядке престолонаследия по сравнению с агнатами из православных браков, но могут быть призваны к престолонаследию в субсидиарном порядке, если уже не будет правильных агнатов.[17] (Прим. ко 2-му изданию: этот вывод логично сделан Зызыкиным из сопоставления статей 185, 184 и 35 Основных законов.)
Зызыкин убедительно опровергает услужливое толкование сенатором Н. Корево статьи 185 и показывает, что ее нарушение — не мелкий проступок, а недопустимое для претендента неуважение к самому Православию, которое монарх призван блюсти согласно статье 64. Если иностранная невеста «до брака не приняла Православия, то тем самым она не показала готовности внутренно и культурно слиться с принявшей ее страной и поэтому не может предполагаться в роли надлежащей воспитательницы лиц, могущих наследовать Престол в соответствии с их священной задачей… Та же мысль относится к жениху: если он не добился перехода своей невесты в Православие, то следовательно, он индифферентен к вопросам веры, что недопустимо для лица, принимающего священный сан Царя; значит он дело личной жизни поставил выше безраздельной готовности принадлежать идее, служить выразителем национально-религиозных идеалов своего народа».[18]
Вел. Кн. Владимир Александрович не мог не сознавать всего этого, как и последствий нарушения им статьи 185 для порядка престолонаследия. Показательно, что в 1886 г., будучи председателем Высочайше утвержденной Комиссии по пересмотру Учреждения об Императорской Фамилии, он попытался изменить редакцию данной статьи, ограничив ее действие, — вместо «Брак мужеского лица Императорского Дома, могущего иметь право на наследование Престола», Вел. Кн. Владимир Александрович написал: «Брак Наследника Престола и старшего в его поколении мужеского лица». В такой формулировке статья перестала бы распространяться на семью Вел. Кн. Владимира. Однако в 1889 г. Император Александр III восстановил статью в прежней редакции. Поводом стало то, что в 1888 г. он чуть не погиб вместе с семьей при крушении поезда, — и тогда, по смыслу измененной статьи, Престол достался бы Вел. Кн. Владимиру Александровичу и его неправославной супруге…[19] Этот трагический случай наглядно показал, что нельзя беспечно относиться к нравственным требованиям, предъявляемым ко всем членам Династии, «могущим иметь право на наследование Престола».
Тот факт, что после браков с неправославными у таких агнатов могло сохраняться членство в составе Царствующего Дома, не означает сохранения их права на Престол в порядке агнатского первородства, ибо членство в составе Царствующего Дома (связанное с материальным содержанием) и право на Престол — разные вещи.[20]
В печати не раз даже утверждалось, что вследствие этого нарушения статьи 185 Вел. Кн. Владимир Александрович подписал отречение за себя и за свое потомство. В частности, в эмиграции этот вопрос был поднят в 1921 г. на общемонархическом съезде в Рейхенгалле; участник съезда Е.А. Ефимовский пишет, что данный акт об отречении «по воле царствующего Императора не был опубликован Правительствующим Сенатом и поэтому не приобрел силы закона».[21] В 1924 г. специальный доклад на эту тему («уничтожающий для прав на Престол… всей линии Великого Князя Владимира Александровича») подготовил для Высшего Монархического Совета сенатор Тимрот.[22]
Наличие такого отречения Вел. Кн. Владимира Александровича следовало бы проверить по архивам. «Если оно было совершено и не взято им обратно до своей смерти, то оно действительно и без обнародования в закон, ибо конструктивную силу отречения составляет воля отрекающегося, а обнародование и обращение в закон лишь являются констатированием воли отрекающегося, которая юридически действительна сама по себе».[23] Впрочем, наличие или отсутствие такого документа, как мы увидим ниже, не имеет значения для конечного вывода нашего анализа.
В любом случае, согласно статье 185, сыновья Вел. Кн. Владимира Александровича (Кирилл, Борис и Андрей) не имели права взойти на Престол, ибо было достаточно агнатов, рожденных от православных браков и в полной мере соответствовавших Законам. Уже поэтому Кирилл не имел права провозглашать себя в эмиграции Императором.
Правда, если Вел. Кн. Владимир Александрович не подписал отречения за свое потомство, то, по уже отмеченному выше разъяснению Зызыкина, ограничение в правах по ст. 185 могло устраниться у потомков этого Великого Князя в третьем поколении — если бы они родились от православных родителей, соответствующих всем требованиям Основных Законов (например, так восстановилось первоочередное право на Престол у Кн. Всеволода Иоанновича).[24] Таким образом, хотя родители Вел. Кн. Кирилла своим браком лишили его прямого права престолонаследия, все же теоретически, при указанных благоприятных обстоятельствах, такое право престолонаследия мог бы вновь обрести его сын.